Невероятные истории

КОНТРАБАНДНЫЕ КИРПИЧИ

Как-то я поехал на международный фольклорный фестиваль в Калининград (бывший Кенигсберг). Со мной решили двинуть три моих друга — Димка, Андрюха и Кешка. Все мы занимались историей средневековой культуры Европы, и Кенигсберг — город с богатой историей средневекового рыцарства — для нас представлял огромный интерес. После фестиваля решили захватить с собой что-нибудь интересное и необычное — в качестве сувенира. И этим сувениром стали… три кирпича четырнадцатого века из развалин одного местного замка. Кирпичи были необычными — в форме креста.

Обратная дорога лежала через две русские и две прибалтийские таможни. Мы быстро загрузились в фирменный скорый поезд Москва — Калининград и стали ждать отправки. Вскоре поезд тронулся. Примерно через час к нам подошла проводница и, подсев поближе, тихо сказала:

— Скоро граница. А таможенники особенно любят шерстить группы вот таких ребят, как вы. Так что если у вас есть что-то такое… незаконное… то за чисто символическую плату я могу это спрятать у себя, а после всех таможен вернуть.

Если бы мы знали, что содержимое нашей красной сумки будет стоить нам огромных хлопот, то ни в жизнь бы не стали связываться с кирпичами.

Мы вежливо раскланялись с проводницей, сказав, что из психотропных средств везем только пиво — и то в желудках. И вот наш фирменный состав тормознули возле какой-то станции и в него влетела толпа таможенников.

— Ваши докуминты! — пробурчал таможенник с украинским акцентом. — Колющее, режущие, газовое, огнестрельное, психотропное, наркотики е…?

Мы отрицательно покачали головами.

— Я так и думал, — сказал таможенник, — что ни сознаитись. Ну-с, доставайте ваши рюкзаки, будем учинять вам досмотор.

Ну, мы, конечно, не из пугливых, надо — пожалуйста. Хотите покопаться в груде нестираных носков? Это можно, мы их вам даже вывернуть согласны.

К своему удивлению, таможенник ничего не нашел, и тут его взгляд упал на красную сумку, лежащую под столом.

— А шо це у вас там, у красной сумочке?

Огромный ком застрял у меня в горле, а Димка небрежно обронил:

— Да так, пара кирпичей.

«Попались!» — подумал таможенник. «Попались!» — поняли мы.

Таможенник взялся за ручки красной сумки и, покопавшись в ней, извлек на свет красный кирпич в форме креста. Он ожидал увидеть все, что угодно, но только не это! На его лбу выступила испарина, и он спросил:

— Шо це таке?

— Я ж вам казав, шо це кирпич.

Далее последовал целый ряд идиотских вопросов, на которые приходилось отвечать вполне серьезно.

— Так откуда они поевились в купе?

— Вообще-то, это мы их сами принесли.

— Зачем?

— Мы их везем домой в качестве сувениров.

— Шо ви мне голову морочите, каких еще сувениров?! А ну-ка, где ваши документы?

С воображением у таможенника было слабо, но читать он умел, и, не найдя в наших паспортах ничего странного, но, заподозрив что-то неладное с кирпичами, он решил позвать на помощь старшего по рангу. Как раз мимо нашего купе проходил майор.

— Почему так долго проверяешь, нашел что-то?

— Да вот, товарищ майор, непонятный багаж везут.

Этот факт нисколько не смутил майора. Точнее сказать, ни один мускул не дрогнул на его суровом лице:

— Надо поезд отправлять, а ты тут в одном купе застрял. Если документы у них в порядке и ничего такого по данному тебе списку нет, то отправляй, а там пусть они хоть кирпичи везут — это их дело, — и майор зашагал дальше по вагону.

Таможенник уже хотел было сказать, что именно кирпичи мы и везем, но, очевидно, побоявшись получить еще один нагоняй от начальства, отдал нам документы.

С полминуты мы сидели молча, шокированные интуицией майора, а затем нас пробило на нервный смех.

Итак, первая граница была преодолена, но впереди нас ждали еще три. Следующая — прибалтийская. Надо сказать, таможенники там оказались более вежливыми, чем наши.

— Тобрый тень, бутте любезны, претъявите ваши документы, откуда и куда следуетте?

Они удовольствовались чисто визуальным осмотром, но…

— Рюкзаки можно закрыватть, а что тут у вас в красной сумке?

— Кирпичи, — добродушно сказал я.

— Кирпичи?! — прибалт побагровел и потянулся рукой к тому месту, где обычно у милиционеров висит кобура.

— Покажитте.

Мы достали сумку из-под стола и вынули один кирпич. У таможенника задергалось веко. Затем мы достали второй. Таможенник отступил назад и спросил:

— Еще йесть?

— Да! — и мы достали третий кирпич.

С таможенником творилось что-то странное. В нем боролось желание бросить все и убежать с долгом, навязанным службой.

— Откуда вы их фзяли?

— Из Кенигсберга везем.

— А что у вас в кирпичах?

Тут мы поняли, что сейчас он попросит нам размельчить их в крошку, чтобы убедиться, что в них ничего нет. Дабы спасти наши сувениры, мы бросились успокаивать человека, и нам это почти удалось. Нас лишь попросили заполнить таможенную декларацию о ввозе трех кирпичей четырнадцатого века, которые не представляют собой никакой финансовой и исторической ценности для прибалтийской республики.

— Кажется, легко отделались! — сказал Кешка, когда таможеннник ушел.

Но на следуещей таможне нас ждал допрос с пристрастием. Вопросы посыпались градом:

— А почему вас четверо, а кирпичей только три?

— А не являются ли эти кирпичи достоянием прибалтийских стран?

— Кто может подтвердить, что вы не украли их где-нибудь на территории Прибалтики?

— И вообще — зачем понадобилось везти через четыре границы три кирпича, если можно было купить в качестве сувенира значок или книжку с историей города? (На последний вопрос я до сих пор не могу дать никакого ответа.)

В конце концов мы заполнили пару анкет и бумаг на вывоз трех никчемных задрипанных кирпичей с территории Прибалтики. Мы даже предложили их выкинуть, но нам сказали, что за загрязнение Прибалтики с нас взымут штраф в колоссальных размерах, помноженный на количество кирпичей.

Когда кончилась Прибалтика, мы с ужасом ожидали последней, русской границы. Наученные горьким опытом, мы заранее выложили кирпичи на самое видное место и стали ждать. Наконец дверь отворилась, и в купе заглянули два лейтенанта и полковник погранвойск.

— Это вы кирпичи везете? —  прямо с порога спросили они.

— Да, — честно признались мы, указывая на аккуратно разложенный на столе антиквариат.

Вместо ответа они отдали нам честь и, дико заржав, закрыли дверь. Мы сидели в недоумении, а Димка сказал:

— Вот, блин, даже документы не проверили.

Очевидно, о нашем приезде им сообщили заранее.

Но самый абзац случился на вокзале. Когда мы, груженые, вылезли на перрон, нас встретила Андрюхина девушка.

— Ну как съездили?

— Недурно, но все расскажем потом, устали кошмарно, — отмазался Андрей.

Его девушка вызвалась нам помочь. Схватив красную сумку, она крякнула от ее тяжести и спросила:

— Вы что туда — кирпичей, что ли, наложили?…

Андрей КУЗЬМИН